Музыкальная драматургия и язык оперы

Н. А. Римский-Корсаков в письме своему другу московскому музыкальному критику С. Н. Кругликову выражал опасения по поводу сценичности своей оперы: «Боюсь, не есть ли "Моцарт" просто камерная музыка, способная производить впечатление в комнате с фортепиано без всякой сцены и теряющая свое обаяние на большой сцене. Ведь таков почти и "Каменный гость"; но тот все-таки несколько более декоративен. Там все-таки Испания, кладбище, статуя, Лаура с песнями, — а у меня комната, обыденные костюмы, хотя бы и прошлого столетия, и разговоры, разговоры. Отравления Моцарта никто даже и не заметит. Слишком все интимно и по-камерному. Может быть, и инструментовать его вовсе не следовало; по крайней мере, это мне приходило много раз в голову» [62, 55].

На это письмо С. Н. Кругликов, слышавший оперу на репетиции в оркестровом исполнении, ответил: «Вещь впечатление производит несомненное, хотя и создана не для фурора в массовой публике»[27] [62, 55].

21 декабря 1905 года опера была впервые исполнена в Мариинском театре с участием Шаляпина (Сальери). «Хорошо запомнился на всю жизнь этот спектакль, — вспоминал Б. В. Асафьев, — Шаляпин пел так, что невозможно было не запечатлеть в сознании малейшую деталь его интонаций или пропустить хоть мгновение из его сценического облика. В целом опера "Моцарт и Сальери" воспринималась как высокая трагедия, и образ Сальери — на грани самых глубоких шекспировских образов. В драме я никогда не видел и не слышал ничего подобного шаляпинской передаче пушкинского замысла» [7, 215].

Следует отметить, что почти каждая русская опера XIX века представляет собой индивидуальное сочетание черт различных оперных жанров, развитие новых приемов драматургии. В поисках лучшего раскрытия содержания постоянно рождались и обновлялись оперные формы.

Н. А. Римский-Корсаков утверждал, что каждая опера, каждое драматическое произведение порождают особые формы раскрытия содержания: «сколько типов опер — столько и форм». «Современные оперные формы, — писал Н. А. Римский-Корсаков в своих «Основах оркестровки», — вместе с повышенными против прежнего времени требованиями текста зачастую представляют собой постоянное смешение и смену декламационного и ариозного пения» [136, 276].

«Моцарт и Сальери» Н. А. Римского-Корсакова относится к типу лирико-психологической оперы — наряду с «Боярыней Верой Шелогой и «Царской невестой». Эта остроконфликтная психологическая трагедия принадлежит к произведениям малой формы — камерным операм. В ней всего две картины, два действующих лица (если не считать бессловесной роли скрипача), хор (ad libitum) участвует лишь в исполнении фрагмента моцартовского Реквиема за сценой. Все действие разворачивается вокруг одного события — встречи Моцарта и Сальери, кульминационным итогом которой является сцена отравления.

Как известно, строение оперы определяется типом драматургии. Выше отмечалось, что Н. А. Римский-Корсаков не отступает от авторского текста как в целом, так и в деталях, поэтому опера и по содержанию, и в композиционном плане повторяет трагедию. Драматургия «Моцарта и Сальери» построена по сквозному принципу, который был применен композитором для наилучшего претворения изменений, происходящих в музыкальном языке, диктуемых изменениями в языке поэтическом. Содержательно-смысловая и структурная сторона текста влияет на музыкальную форму. Сюжетно-смысловое развитие в тексте привело к непрерывному развитию и обновлению музыкального материала, следующего за сменой образов текста, что нашло наиболее законченное воплощение в сквозной вокальной форме. Чтобы достичь совершенства музыкальной формы, непрерывному обновлению музыки противостоит повторность, проявляющаяся в тематических арках (оркестровых лейтмотивах).