Музыкальное образование и воспитание в Германии: исторический аспект

В свою очередь, и Немецкое возрождение имеет свои отличительные черты. Многие исследователи считают, что «художественная история немецкого Возрождения обрывается так же внезапно, как она и начиналась . можно сказать, что немецкий Ренессанс был делом рук одного поколения художников»[15]. Начало этой эпохи подготовлено деятельностью ранних немецких гуманистов, таких как Рудольф Агрикола, Конрад Цельтес, Себастиан Брант, и его связывают с 90-ми годами XV в., а завершение ее − с серединой XVI в.

Именно в этот период активно развивается музыкальная наука. Адам из Фульда (1455−1505), немецкий композитор и теоретик, в 1490 г. пишет трактат «О музыке». В нем он окончательно разрушает средневековую схему деления музыки на мировую, человеческую и инструментальную, предложив отдать первую математике, а вторую физике. Таким образом, музыка стала самостоятельным видом искусства и знания. Адам говорит и об эмоциональных качествах музыки, утверждая что «музыка − это наука о чувстве и о чувстве правильной модуляции для напоминания о великих делах смертным, имеющим, по божьей милости, разумные души»[16]. Особо значимой в Германии была деятельность музыкального теоретика и гуманиста Глареана (Генрих Лорити 1488−1563 гг.). Он получил блестящее образование и имел широкий круг интересов: преподавал в разных университетах страны музыку, математику, греческий и латинский языки, читал лекции о поэзии. Известно, что Глареан был в переписке с реформатором и гуманистом Цвингли, в дружеских отношениях с Эразмом Роттердамским. Основное его сочинение, «Двенадцатиструнник», является обобщением принципов музыкальной эстетики Возрождения. Ученый выступает против подчинения музыки интересам церкви, объявляя ее «матерью наслаждения». По его мнению, у музыки есть не только воспитательная функция, но и функция «разумного удовольствия»[17]. «Я считаю, − отмечает он, − гораздо более полезным то, что служит для наслаждения многих, чем то, что служит для наслаждения лишь немногих»[18]. Глареан утверждает преимущество монодической музыки перед полифонической, полагая, что ее простота и величие доставляют удовольствие большинству, тогда как многоголосная музыка понятна не всем. Он дает теоретическое обоснование идеи единства музыки и поэзии, инструментального исполнения и текста. Вклад Глареана в музыкальную теорию заключался в том, что, устанавливая в музыке 12 ладов, он узаконил эолийский и ионийский лады, т. е. теоретически закрепил существование мажора и минора. В трактатах он анализировал творчество своих современников, т. е. был одним из первых в истории музыковедом.

Развитие духовной, в том числе и художественной, жизни в Германии проходило несколько иначе, чем в других странах, так как тенденции Ренессанса здесь наиболее отчетливо проявились в связи с движением Реформации. Известно, что деятели Реформации знали и любили музыку, писали о ней, рассматривая ее как средство воспитания добродетели и любви к Богу, как некую магическую силу, способную укротить зло.

Так, Филипп Меланхтон (Шварцерд, 1497−1560 гг.) пытался объединить религиозные догмы реформаторов с гуманизмом, не терпел насилия и даже надеялся на объединение всех христианских церквей. Не случайно среди его трудов большое количество статей о музыке: «Похвала музыке», «О музыке», «О свободных искусствах». В них переплетаются античные и христианские представления о музыке, причем Меланхтон сравнивает ее с арифметикой, геометрией и гармонической пропорцией. Он размышляет о магии звука: «Мы не знаем, почему размеренность звуков как будто имеет некую силу над умом, рассудком и сердцем, но мы понимаем, что так уж устроена богом человеческая природа, что гармонические звучания не случайны, а составлены с определенными целями при помощи гармонической пропорции, в которой как раз и проявляется особая мудрость»[19]. Характерно его мнение о роли музыки: « . не станем следовать примеру тех, кто пренебрегает музыкой, но будем лучше побуждаться усердием к пению, собственным примером и очарованием песнопения станем воздействовать на юношество и народ, чтобы они с помощью этих музыкальных упражнений воспламеняли себя к размышлению о Боге»[20]. Интересно замечание Меланхтона о месте музыки в ряду других искусств: «Разве есть что-либо достохвальнее музыки? Ведь музыка − способ изысканной гармонии, рождена ли она музыкальным инструментом или природой. И для многих музыка милее всех других искусств, потому что она настраивает на размышление и вместе с тем ведет к лучшей нравственности»[21].