Музыкальный звук как феномен и композиторская практика ХХ в.

Средоточие в микромире единичного звука позволяет творцам с помощью искусства уходить в глубины подсознания, создавая также «эзотерическую музыку». Ряд подобных сочинений был представлен на концерте фестиваля «Московская осень» в 1992 г. Среди них выделяется сочинение А. Кнайфеля «Солярис», в котором «каждый отдельный звук стал символом предельного самоуглубления и свертывания пространства в единую точку-центр» [12, с. 45].

Понимание звука как «действующего лица», существующего в «проявленном» и «непроявленном» видах, обнажает еще одну проблему

- соотношение звучания и незвучания, звука и тишины. Тишина, которую музыка знала всегда (множество разновидностей паузирования), воспринимается современными музыкантами иначе. Так, исследуя музыкальную временную структуру, М. Аркадьев предлагает различать две формы реального воплощения музыкального становящегося смысла - «"звучащую" и "незвучащую"» [1, с. 5]. При этом незвучащий феномен трактуется автором как континуум, неизменно существующий наряду со звучащей основой, напряженно взаимодействующий с интонационной тканью, прорывающийся в звуковом потоке в виде пауз и цезур, и отождествляется с музыкальной временной структурой. В единстве эти две основы и рождают собственно музыку. Еще в эпоху барокко уловили смысл в тишине (вспомним риторическую фигуру aposiopesis). Композиторы XX в. все больше углубляются в мир тишины. Творческим размышлением о звучании и незвучании стала музыка современных композиторов, в частности орш'ы А. Кнайфеля. Тишина в его сочинениях концепционна. Хотя она первична по отношению к звуку - звук живет в тишине, рождается в ней и в ней же исчезает - в художественном целом эти две категории для композитора выступают на равных. Доказательство тому - сочинение «Quasi simfonia», которое начинается не со звука, а с раша di solenzio assoluto. Здесь «все паузы рассматриваются как звучащая тишина» [3, с. 43], т. е. они составляют со звуками единый процесс. Своеобразным подтверждением такого вывода стал необычный выразительный прием - акцентирование не только всех без исключения звуков, но и пауз.

Таким образом, искусство XX в. не только реабилитировало звук, обнаружив в нем безграничное смысловое пространство, но и открыло новые способы взаимодействия звука и тишины.

музыка искусство звук мажорный

[1] Цит. по работе Г. Орлова [11, с. 61].

[2] Подобное, уже в наше время, отмечает исследователь кхмерской музыки, яркий представитель зарубежной этномузыкологии С. Хим, обнаруживая, что в Камбодже «нет границы между звуком в музыке и звуками жизни» [15, с. 4].