А.С. Пушкин и русский оперный театр

Трагедия была написана А. С. Пушкиным в 1825 году. В контексте стилистических тенденций драматургии того времени произведение выделялось новаторством: здесь уже присутствует четкая дифференциация речи разных групп участников со своей специфической лексикой — простонародье, боярство, монашество, армейские офицеры[15]. Понятно, что такой текст содержал высокий потенциал для поисков М. П. Мусоргского в области музыкального воплощения индивидуализированной речевой интонации.

Использование белого пятистопного ямба, передача реплики от одного героя к другому посреди строки, ассиметричное членение стиха — все это способствовало созданию иллюзии свободной прозы и стало ступенью к освоению в дальнейшем оперными композиторами литературных жанров, не связанных с театром[16].

Вторая половина 1820-х и начало 30-х годов были периодом повышенного интереса А. С. Пушкина к театру; эти годы отмечены появлением всех основных драматических произведений поэта.

Новым этапом в развитии драматургического творчества А. С. Пушкина после «Бориса Годунова» стал цикл «Маленьких трагедий». Остановимся подробнее на этих пьесах. В их основе лежат популярные мифологизированные и легендарные сюжеты, философские притчи из жизни Европы различных эпох. В полном собрании сочинений А. С. Пушкина даны любопытные пояснения к каждой из маленьких трагедий. Они интересны не только с точки зрения происхождения и истории создания пьес, но еще и говорят о творческом методе автора, который вольно или невольно проецируется на оперы, написанные на эти тексты.

Так, трагедии «Скупой рыцарь» предшествует следующее указание А. С. Пушкина: «Сцены из ченстоновой трагикомедии: The covetous knight». Это является авторской мистификацией. Ченстоном в России называли английского писателя XVIII века Шенстона, у которого — как и у какого бы то ни было другого английского или иного писателя — подобного произведения нет. Пьеса А. С. Пушкина представляет собой оригинальное произведение.

Пьесу «Моцарт и Сальери» автор намеревался выдать за перевод с немецкого, косвенно указывая таким образом на источники легенды об отравлении Моцарта, но затем отказался от литературной мистификации. Известно также и первоначальное название произведения, сохранившееся на обложке рукописи — «Зависть», однако трагедия А. С. Пушкина не только об этом пороке.

В основу «Каменного гостя» положена испанская легенда о Дон Жуане, уже неоднократно служившая сюжетом для романтических обработок. В частности, на эту тему написана пьеса Мольера (шедшая при А. С. Пушкине в России под названием «Дон-Жуан, или Каменный гость») и опера Моцарта «Дон-Жуан», из либретто которой А. С. Пушкин взял эпиграф. Однако автор заимствовал у своих предшественников только имена и сцену приглашения статуи. В остальном произведение А. С. Пушкина совершенно самостоятельно. Характер, ход действия, диалоги ни в чем не напоминают прежних обработок легенды. Как и прочие «маленькие трагедии», эта пьеса разрабатывает задуманные автором характеры, объединенные идеей «наслаждений жизнью» (вдохновение, любовь, богатство).

Только «Пир во время чумы» является переводом одной сцены из драматической поэмы Джона Вильсона «Чумный город» (1816). Песни Мери и Председателя принадлежат самому А. С. Пушкину и ничем не напоминают соответствующих песен у Вильсона. Пьеса английского драматурга, в которой описывалась лондонская чума 1665 года, была известна А. С. Пушкину из издания 1829 года. Выбор данного произведения для перевода был подсказан тем, что в России в те дни (время создания пьесы — 1830 год) свирепствовала эпидемия холеры, которую часто называли чумой.