О секрете мастерства Паганини

Однако для овладения столь сложным механизмом необходимо было найти и пути «вхождения» во внутреннее время, и переключающий импульс, помогающий выходу из него в обычный масштаб, выработать способы быстрой перенастройки психологической и нервно-мышечной активности. Можно полагать, что высочайший энергетический уровень, достигаемый Паганини на эстраде, способствовал этому, так же как и сама структура музыкальной ткани его сочинений, требующая психологического переключения, связанного со сменой темпа, ритма, характера образности, динамики и т. п.

Подобный метод требует огромной нервной и физической энергии как в подготовительный период, так и в особенности на эстраде. Исполнитель при этом «сгорает» и в прямом смысле слова – тратит намного больше своего жизненного времени по сравнению с его реальным течением.

Если провести некоторые параллели, можно обратить внимание на еще слабо изученный феномен проявления эффекта так называемого «второго дыхания» у бегунов, когда предельная усталость мышц вдруг сменяется их новым активным состоянием.

Связь этих механизмов с состоянием Паганини, конечно, гипотетична, но многие выдающиеся музыканты отмечали аналогичные явления.

Каждый крупный артист проходит через пики своей активности. Паганини сумел ощутить, зафиксировать эти пики, овладеть механизмом управления психофизиологическими свойствами организма в художественных целях. При этом он очень четко всегда осознавал свое состояние.

Паганини отдавал себе точный отчет о «механизмах» своего искусства и умел передавать свой «секрет», хотя делал это очень осторожно, боясь, что на свете станет много таких, как он. Но опасался скрипач напрасно. Ведь он был не только музыкальным гением, необычайно одаренным от природы, но и личностью огромного масштаба, имевшей особое магнетическое влияние на зал. Паганини знал это свойство и всегда ощущал мощь своего воздействия на слушателей.

Интересным был и применяемый им особый прием проявления смычка в кантителе, когда тот двигался неравномерно, импульсивно по струне, как бы вибрировал, что позволяло извлекать удивительно льющийся, красочный, многотембровый звук.

Паганини в свете своего секрета предстает перед нами во многом как универсальный гений, проникающий не только в сущность музыки и исполнительского процесса, но и в сущность человека. Он сумел познать механизмы интуиции как фактора индивидуального мышления и использовал их в качестве социального инструмента действия. Он нашел новую форму общения в особую внутреннюю речь.

Но – и в этом была трагедия – он не передал свое открытие людям, хотя очень хотел это сделать.