С. Роговой в статье о Мясковском ставит первопричиной «мрачного, трагического» внутреннего мира композитора Первую мировую войну. Но из всего вышеизложенного естественно вытекает вывод, что к 1914 году тридцатитрехлетний композитор уже давно сложился как личность со своими устойчивыми чертами характера. Б. Яворский называет войну для Мясковского «настоящим благодеянием и надеется, что благодаря ней «откроется» (66, 108). Война действительно становится рубежом в жизни Мясковского, но не углубляет трагедийного мировосприятия композитора, а, наоборот, возвращает его иным, открытым для объективного внешнего мира. «Война сильно обогатила запас моих внутренних и внешних впечатлений и вместе с тем почему-то повлияла на некоторое просветление моих музыкальных мыслей», - свидетельствовал он сам (82, 14).
Но Первая мировая война стала рубежом не только в жизни Мясковского. Она завершила «некалендарное» XIX столетие и отделила эпоху «серебряного века» от последующей революционной действительности, оставив позади ранний период творчества композитора, сформировавшегося в художественной атмосфере того времени, в котором главенствовал символизм.