Вторая ("Богатырская") симфония Бородина

Известно также, что и другие участники «Могучей кучки» живо интересовались русскими эпическими, в частности былинными, напевами. Записывали эти напевы М.А. Балакирев (в начале шестидесятых годов) и М.П. Мусоргский, частично использовавший свои записи в процессе работы над оперой «Борис Годунов», частично же сообщивший их Римскому-Корсакову, который обработал некоторые из них и включил затем в свой сборник «Сто русских народных песен». Так, например, былинный напев «О Вольге и Микуле» («Жил Святослав девяносто лет»), вошедший в этот сборник, был записан Мусоргским и передан им Римскому-Корсакову, который создал на этой основе свою обработку данной севернорусской былины. Встречаем мы в сборнике Римского-Корсакова и другие былины, например, «Про Добрыню». Мелодию и текст былины композитор взял из «Собрания русских народных песен», публиковавшегося М. Стаховичем в 1952-1856 годах.

Таким образом, великие мастера «Могучей кучки» и в этом отношении продолжали дело Глинки, в своем «Руслане» заложившего прочные основы русской эпической музыки. Нельзя не вспомнить здесь и бессмертное имя Пушкина, который в поэме «Руслан и Людмила» и в других произведениях создал классические примеры художественного претворения образов былинного эпоса. Пушкин не располагал еще научно достоверными записями былин. Но в «словах», «повестях», «сказаниях» и «историях», как назывались некогда былины, он с гениальной прозорливостью увидел неисчерпаемые художественные сокровища. Ценность их великий русский поэт понял прежде всего потому, что уже с юных лет постиг обаяние и красоту русского народного творчества. В детстве слушал он сказки няни своей Арины Родионовны, а затем сам искал и записывал народные песни, былинные сказы и напевы.

Напомним также, что за год до смерти Пушкин начал работу над комментированием «Слова о полку Игореве» и, сравнивая этот гигантский памятник русского эпоса с творчеством поэтов XVIII век, заметил, что они «не имели все вместе столько поэзии, сколько находится оной в плаче Ярославны, в описании битвы и бегства». Не будет преувеличением сказать, что от некоторых страниц Пушкина, отмеченных особой, ни с чем не сравнимой, ему одному присущей торжественностью русской речи, тянутся нити к величественным образам «Слова».

Итак, приступая к работе над «Князем Игорем» и над Второй симфонией, Бородин опирался не только на глинкинские традиции, продолжателями которых были участники балакиревского кружка, но и на творческий опыт Пушкина, впервые поднявшего русскую эпическую поэзию до высот художественной классики.

Начатая в 1869 году, Вторая симфония Бородина была закончена только в 1876 году, так как часть этого времени ушла на работу над оперой и первым струнным квартетом, да и сочинял музыку композитор только урывками, ведя в эти годы напряженную научно-исследовательскую деятельность. Первая часть симфонии, законченная в 1871 году, произвела необычайно сильное впечатление на друзей композитора, которым он показал эту часть. Впервые симфония была исполнена 2 февраля 1877 года под управлением Э.Ф. Направника (1836-1916) – выдающегося дирижера и композитора, чеха по происхождению, нашедшего, подобно многим своим соотечественникам, вторую родину в России.

В упоминавшейся уже статье В.В. Стасов пишет, что Вторая симфония Бородина имеет программный характер: «… сам Бородин рассказывал мне не раз, что в Adagio он желал нарисовать фигуру «баяна», в 1-й части – собрание русских богатырей, в финале – сцену богатырского пира, при звуке гусель, при ликовании великой народной толпы». Эти слов Стасова являются для нас ключом к пониманию программы «Богатырской» симфонии Бородина. Начинается симфония энергичной первой темой, которая проводится всей струнной группой оркестра, в то время как валторны и фаготы подчеркивают остановки на выдержанных нотах:

Уже с первых тактов создается здесь у слушателя впечатление той «великанской силы», о которой писал Стасов. Краткие, выразительные мелодические фразы чередуются с тяжелыми «втоптывающими» ударами, усиливающими ощущение богатырской мощи, которое возникает в самом начале симфонии.