Ассоциативность музыки

Левин во все время исполнения испытывал чувство глухого, смотрящего на танцующих. Он был в совершенном недоумении, когда кончилась пьеса, и чувствовал большую усталость от напряженного и ничем не вознагражденного внимания»[15] .

Толстой показывает, что впечатления Левина не оставляют места для эстетического переживания. Однако вовсе не всегда слушатели отдают себе отчет в характере своих впечатлений от музыки. Порой то «совершенное недоумение», которое испытывает Левин, целиком относится на счет музыкального произведения, а не отсутствия нужной подготовленности слушателя.

Но и самое подготовленное слушание тоже может быть различным; различна степень конкретности представлений, различна их оформленность. Одни люди, слушая музыку, бывают целиком захвачены ее потоком. Звуковые волны заставляют забыть об окружающем, взрывают чувства, будят живой эмоциональный отзвук — переживание. Окончилась музыка — и человек еще весь во власти ее стихии, но попроси его рассказать о переживаниях, и он станет в тупик. Другие, напротив, ясно представляют себе волнующую картину, их восприятие оформляет впечатление в определенные, почти зримые образы . Кто их них слышит «правильно»? И те, и другие. Сила впечатления отнюдь не зависит от характера представлений, а лишь от степени эмоциональной отзывчивости — глубины и подвижности эмоций — и от того, насколько близка та или иная музыка.

Процесс восприятия музыки (впрочем, как и других искусств) всегда деятелен, активен. Знакомство со структурой художественного образа, техникой и нормами музыкального языка позволяет шире, глубже, полнее постигнуть и содержательную сторону музыки.